* Источники: интервью с Марцисом Пумпурсом и Раймондом Лагимовсом (27.04.2004) и опрос на рижских улицах «С чем у Вас ассоциируется слово «панк?» (23.04.2004).

Пробегая через Вецригу, я не раз наблюдал за шумной группой молодых людей с диковинными прическами, в вызывающей одежде. В обществе сложились разные стереотипы об этих людях: алкоголики и наркоманы, вырождающееся молодое поколение, анархисты, националисты и т.д. Мало кто знает, что культура панков в Латвии насчитывает более чем 20-летнюю историю, что среди панков есть разные направления с диаметрально противоположными взглядами, но единой целью — сделать этот мир лучше.

Культура панков в Латвии зародилась в начале 80-х годов, когда молодежь с интересом впитывала все западное. Это была форма мировоззрения в противовес советской пропаганде тех лет. Она развивалась как альтернатива тому, чему учили в школе и на улице. Всеобщий «бум» культуры панков среди молодежи пришелся на середину 80-х годов: они носили драную, разрисованную одежду, красили волосы. Важную роль сыграли и местные побочные факторы — Атмода, большое количество приезжих из СССР, уличные драки «стенка на стенку».

В наши дни ситуация изменилась, и не так-то просто дать определение понятию «панк». У большинства жителей Латвии панки ассоциируются с определенным стилем одежды и громкой музыкой, тогда как внутри самих панков царят очень разные взгляды. Одни считают себя толпой идеалистически настроенной молодежи, другие идейно связаны с местной культурой. Панки новой волны социально активнее и настроены на то, чтобы сделать мир лучше (например, представители направления Hardcore). Из среды панков вырастает борьба за права человека и животных, сопротивление всякого рода запретам. Сопротивление как таковое — распространенный метод борьбы, который обращает внимание общества на царящие в нем недостатки и проблемы.

Однако культура панков неоднородна. В ней существуют разные течения, каждое со своими идеями и взглядами. Одни мечтают об анархии, другие о мире без капитализма, третьи — о царстве Божьем . В последние годы молодежь все больше радикализуется. То, что Латвия по сути — двухобщинное государство, отражается и в культуре панков. Латышские и русские панки живут в разных информационных пространствах, слушают разную музыку. Латышские панки предпочитают западный punk, русские — русский punk. Культура русских панков очень отличается от западной. Латвия, как во все времена, опять стала линией фронта, считают панки.

Молодежь, недавно примкнувшая к движению панков, нередко не может четко сформулировать, почему это сделала и в чем их миссия. Чаще всего это протест против поколения родителей, школы и общества, где постоянно указывают, что можно, а что нельзя. «Общественные нормы и строй ограничивают человека, и это в форме протеста прорывается наружу, перекликаясь с музыкой и стилем одежды панков», — считает Раймонд Лагимовс (лидер группы «Иннокентий Марпл»). Панки считают себя зеркалом общества. Например, панки-музыканты не боятся петь о больных для общества темах, которых поп-музыка вообще не касается, потому, что обществу не нравится, когда ему указывают на его недостатки. Панки живут в культуре, где не все диктует спрос, где нет ограничений потребительского общества, а значит, можно свободно выражать свое мнение. Культура панков существует как неформальная организация без лидеров.

«Терпимость общества к панкам заметно возросла. Редко встречаются такие радикальные действия, как в 80-е годы, когда на улицах часто приходилось отстаивать свое мнение», — говорит Раймонд Лагимовс. Интересно, что рижское общество своей толерантностью выделяется на фоне других восточноевропейских городов. Если говорить о самом распространенном стереотипе о панках (часть общества ставит знак равенства между словами «панк», «алкоголь» и «наркотики»), то сами они считают, что такой взгляд сложился в начале 70-х, когда участник группы Sex Pistols Сид Вишес умер от передозировки наркотиков. Они подчеркивают, что субкультура панков в Латвии — это модель культуры большого общества: в большом обществе есть наркоманы, и в малом они тоже есть.

Панки по своей сути аполитичны, но, наблюдая за процессами в стране и мире, они тоже формируют свое мнение. Из-за разных течений здесь, правда, нельзя говорить о едином мнении всей группы, к тому же даже в рамках одного направления могут царить разные взгляды. Среди панков бытует мнение, что западное общество слишком увлеклось потреблением, и это неизбежно ведет к его концу (прекрасный пример — песня группы in Stora «Гуманоид»). Распространенные на Западе формы борьбы: демонстрации и погромы, — латвийские панки считают синдромом зажиточного общества. В Латвии на первом месте нередко стоят бытовые проблемы — как поесть и заплатить за квартиру. Говоря о повседневной жизни, Марцис Пумпурс (лидер группы PND) подчеркивает: «Жизнь сама все устраивает, а убеждения и идеи остаются, несмотря на то, что все меняется».

Заслуживает дискуссии мнение Марциса Пумпурса о том, что сейчас в стране царит мания контроля и запретов: «Хотят ограничить алкоголизм — надо запретить пить пиво; хотят, чтобы все говорили по-латышски, — запрещают учиться на русском. Это примитивные методы контроля, которые не решают проблемы по существу. Примитивными контрольными методами невозможно нечего добиться».

Свою культуру панки в основном популяризируют с помощью музыки. Вместе с тем они признают, что молодежь нередко приходит в культуру панков под влиянием каких-то эстетических параметров, желая отличаться от массы. Вызывающая одежда и поведение — сначала это кажется нормальным. Потом есть только два пути: либо бросить все это дело, либо, наоборот, углубиться в него. Раймонд Лагимовс подчеркивает, что панк — это человек, который выбрал свой путь и действует по своим убеждениям, а не по навязанным обществом стандартам. При этом известно, что тот, кто хочет изменить мир, в конце концов обнаруживает, что мир изменил его.